УкраїнськаУКР
EnglishENG
PolskiPOL
русскийРУС
Юрий Кирпичев
Юрий Кирпичев
Колумнист

Блог | Лампочки, трактор и фрак Ильича ― к 100-летию НЭП

Лампочки, трактор и фрак Ильича ― к 100-летию НЭП

Памяти Кондрата Ильича Кирпичева, пионера электрификации Украины. Мой дед зажег первые лампочки и вывел в поле первый трактор в своем селе.

Уходит 2021 год, а мы так и не вспомнили о единственном светлом моменте, связанном с советской властью. Да, был и такой: 14 марта 1921 года на X съезде РКП(б) большевики, развалив экономику и ввергнув страну в нищету и страшный голод, перед лицом неизбежной катастрофы вынуждены были пойти на послабления и приняли программу новой экономической политики, НЭП. Продразвёрстка (грабеж крестьян) заменялась продналогом, разрешались рыночные отношения и разные формы собственности, привлечение иностранного капитала и прочее.

Мой дед к тому времени едва вернулся с Кавказа – в 1913-м его призвали в армию, вскоре началась Первая мировая, и он воевал на турецком фронте. Сохранилась тифлисская фотография 1918 года: дед в военной форме, бабушка Ликера и их дочери 6 и 4 лет. Дело в том, что в горных боях Кондрат повредил ноги и с 1915 года работал в тылу армии, ремонтируя военную технику и локомобили местным помещикам. Механики были в цене. Настолько, что дед смог привезти туда семью. Слава о нем разнеслась по Армении, и в 1943-м, когда уже отец служил на Кавказе и перегонял ленд-лизовские машины из Ирана в СССР, в одном из сел его спросили, не сын ли он великого мастура (мастера) Кирпичева? Мир тесен...

Дед родился в козацком селе Васильковка, что на речке Волчья. И то ли потому, что отцовская земля оставалась старшим братьям, то ли оттого, что его не тянуло к земле, юный Кондрат против воли отца ушел на заработки в Екатеринослав, где устроился на паровую мельницу. Тогда это был передний край технического прогресса. Радио, автомобили, самолеты и электричество лишь выбирались из пеленок, цивилизация стояла на угле и паре, и мальчишки мечтали стать машинистами паровозов.

Там он и нашел призвание – механик. Мог стать и электронщиком, если бы электроника в то время существовала, лишь бы речь шла о технике. Не зря первый детекторный приемник на селе был у него и первый ламповый тоже – я слушал его, он питался от сухих батарей. Рисковал дед. С началом войны приемники следовало сдать под угрозой расстрела... У него же появился и первый телевизор, в 1956 году.

Он уехал в город в 1907 или 1908-м. Заря технической цивилизации взошла над Украиной, и дед родился как раз вовремя. Появись на свет лет на двадцать раньше, пахал бы землю и только. А тогда вернулся из города победителем. Франтоватый юноша не стал ожидать на железнодорожной станции почтовой телеги, его самого ждал единственный на всю округу тарантас, фаэтон или как тогда назывались элитные средства передвижения? Аналог современного лимузина.

И тут я задумываюсь. Вряд ли двуконный лимузин ежедневно дежурил на небольшой станции, да и телефона там еще не было, разве что телеграф. Как же дед обеспечил столь помпезное возвращение к родным пенатам? Не приехал ли на фаэтоне прямо из города!? Вполне мог.

Прабабушка возилась у летней печи, когда во двор вкатило сверкающее ландо и из него вышел денди во фраке, цилиндре и с тросточкой. Впрочем, мог он быть и в модном полосатом костюме с жилеткой. Лакированные штиблеты. Лайковые перчатки. Бархатные усики на юном лице. Более века пролетело с триумфального возвращения блудного сына, но и сейчас я представляю себе ту сцену с искренним интересом и удовольствием.

Дед был неотразим. Это вам не рембрандтовский блудный сын-неудачник, этот юноша твердо стал на ноги и пошел дальше предков. Я горжусь своим блистательным дедом!

Явление городского франта потрясло и прабабушку. Сына она не узнала и позвала сурового прадеда:

— Илько! Йды-но сюды, тут до тэбе якийсь паныч прыихав!

Прадед вышел во двор, всмотрелся и в сердцах плюнул:

— Тьфу, та цэ ж Киндрат!

Дед хотел произвести впечатление и произвел его. Отработал он год на мельнице, хорошо себя показал и перед отпуском попросил хозяина одеть его по-городскому, шикарно, тот и сводил парня к родственнику-портному. Между прочим, дед первым на селе стал носить галстук.

Итак, НЭП, ставший его звездным часом. Отгремела гражданская война (на одной из тачанок батьки Махно служил пулеметчиком младший брат деда, дядько Денис), но Кондрат уже навоевался и в бой не рвался. Зато после после объявления НЭП он доставил в село трофейный австрийский дизель-генератор и уговорил сельчан сложиться на приобретение столбов, лампочек, провода и прочей арматуры, на постройку помещения и на запас солярки. Жившие среди украинцев поймут, что авторитет деда был очень высок... Проржавевшую цистерну для солярки показывал мне отец в конце 50-х, вспоминая, как дед позволял ему в детстве дернуть шнур пускача, вспомогательного движка, заводившего дизель…

И вот в один прекрасный вечер он завел генератор. Тот набрал обороты, дед перебросил рубильник – и в первобытной тьме села, едва рассеиваемой каганцами и керосинками, зажглись первые лампочки Ильича! Кондрата Ильича Кирпичева. Они и сейчас еще горят – в моей памяти. И все это в порядке частной инициативы, без всякого плана ГОЭЛРО и руководящей роли партии. Люди сами справляются со своими проблемами, если им не мешать.

Но и это не все. В 1924, кажется, году деду напомнила о себе земля. К нему явились два местных бизнесмена и предложили войти в общество на паях по обработке земли. Дед не очень-то хотел, но во двор вкатили ultima ratio – новенький американский трактор "Фордзон". И дед не устоял, согласился пахать землю. Но, во-первых, предложил назвать кооператив не "Земля и воля", а "Кондрат Кирпичев и Ко". А во-вторых… Второе требование и вовсе выходит за пределы моей небогатой фантазии: он хотел, чтобы в поле его отвозил фаэтон! В селе он смотрелся шикарнее, чем армейский вездеход "Хаммер" в Киеве. И хотя название фирмы уговорили оставить, фаэтон предоставили – кроме деда в селе трактор не только никто не умел водить, но и не видал.

Лампочки, трактор и фрак Ильича ― к 100-летию НЭП
Лампочки, трактор и фрак Ильича ― к 100-летию НЭП
Лампочки, трактор и фрак Ильича ― к 100-летию НЭП

Однако главный сюрприз он приберег на утро, когда прибыл фаэтон. Дед вышел во фраке! И так, в цилиндре, с тросточкой в руках, обтянутых лайковыми перчатками, проследовал в поля. И через столетие сей блистательный выезд вызывает чувство восхищения предком.

Но и вопросы вызывает. Зачем серьезному человеку эта клоунада? Ведь он был суровым, строгим и не склонным к паясничанью. Так-то оно так, но еще он был умным человеком и понимал, что к власти пришли опасные бандиты, и надо быть очень осторожным. И нашел выход. Из серьезного дела, а все, связанное с землей дело серьезное и на меже брат мог убить брата, он устроил чуть ли не цирковое представление, чтобы погасить зависть и пересуды. Чувство юмора у него имелось, вот он и внес нотку буффонады, чего-то эфемерного в столь важное для крестьян дело.

С большим удовольствием вспоминаю я его нерядовые поступки! Были бы рядовыми – кто бы их помнил? Да примерьте на себя – смогли бы? То-то же. Каждый знает размер своей шляпы.

Три года он проработал в поле. Однажды их прибыль привезли на трех подводах, в мешках. Компаньоны высыпали деньги в главной комнате его дома, молодые все были, радовались успеху и таким способом делили дивиденды. Денег было до… колена, как деликатно выразился дед, рассказывая мне, восьмилетке, эту историю.

Но пришло время, и один добрый человек намекнул ему, что ветер подул в другую сторону. Дед понял и оставил предприятие. Очень вовремя. Нэпманов прижали, а с 1929 года и вовсе началось раскулачивание, у людей отбирали все и ссылали на Север и в Сибирь целыми семьями. Про эти годы дед вспоминал неохотно. Сельчане выбрали его председателем сельсовета, но что он мог в те жуткие времена? А затем Украине устроили голодомор. Отец как-то рассказал мне, как съел кусочек хлеба своей мамы, осьмушку, дневной паек, не в силах удержаться. Ему шел восьмой, был он не по годам рослым и особенно остро переносил муки голода. Помнил об этом до самой смерти.

Что чувствовал дед, видя, как голодают его дети, как жителей богатого украинского села, умерших от голода в самой богатой черноземом стране мира, свозили к сельсовету, прямо напротив его дома? Хоронили всех скопом, в братских могилах, ставших одним из символов Советской власти, хотя в селе были православное, лютеранское, еврейское и даже цыганское кладбища. Культура погребения – один из важных показателей общей культуры.

Затем настали годы репрессий. Никто не зажигал по вечерам света в домах, хотя дед по-прежнему заводил генератор – по улицам рыскали доносчики. Ссылая раскулаченных в Сибирь, чекисты и комбедовцы заставляли соседей брать вещи жертв, вплоть до детских кукол и одеял, делая их соучастниками. И, наконец, война. Женщин села выгнали рыть противотанковые рвы. Километры рвов. Там и моя бабушка надрывалась, отчего и умерла рано. Немцы их даже не заметили, они ворвались в село по шоссе через невзорванный мост...

Впрочем, это уже иная тема. Дед работал до середины 50-х, но время таких зубров прошло. Все он понимал и потому относился к советской власти с ощутимым презрением. Умер в 1963-м. На этом и поставим точку. Светлая ему память.

Технический комментарий

Кооператоры "Земли и воли" купили именно американский трактор, а не советский "Фордзон-Путиловец". Ибо тех поначалу было просто мало (за 1924 год выпустили 74, а за 1925 год — 422) и они были намного дороже. Тогда как импорт из США начался в 1922 году, и по 1926-й СССР ввез 20000 машин, к каждой прилагался комплект запчастей. По другим данным с 1921 по 1927 годы импорт составил более 25000 единиц.

disclaimer_icon
Важно: мнение редакции может отличаться от авторского. Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов, но стремится публиковать различные точки зрения. Детальнее о редакционной политике OBOZREVATEL поссылке...