Смерть друга, расстрел соседа и гибель спасителя: художник Александр Дорошенко о жизни в оккупации на коляске
"Русский мир" пришел в дом заслуженного художника Украины Александра Дорошенко нагло и без извинений. За два дня до войны он с женой покинул киевскую галерею с очередной успешной выставкой и отправился на дачу, где его ждало приятное хобби – рассада для теплицы. Александр много лет передвигается на коляске. И вот вместо высадки помидоров и перцев ему и жене Елене пришлось перестраивать дом в убежище, приспособленное к нуждам художника, спасать больную собаку и убегать от обстрелов, рискуя жизнью. Волонтеры гуманитарного информационного проекта EnableMe помогли рассказать историю художника.
Война застала супругов Александра и Елену Дорошенко в поселке Михайловская Рубежовка. Печально известные Ирпень и Буча были на расстоянии менее 10 км.
"Утром мы услышали гул самолета. Через некоторое время позвонил мой друг Павел из Броваров. Рассказал, что у них танки. Он сказал мне: "Спускайся со второго этажа, выключат свет – кто тебе потом поможет?" – вспоминает первые часы страшного дня Александр.
Страха не было, первым, о чем подумал художник, было спасение друга. Предложил ему место в своем доме. Однако уехать из Броваров было уже сложно.
"Мы с женой переместили спальню на первый этаж и два дня жили практически в нормальных условиях. Однако уже на третий день фронт подошел к нам вплотную. Когда россияне зашли в поселок, продолжались массированные обстрелы из тяжелой артиллерии, в доме исчез свет, и мы вынуждены были прятаться как умели. Жена спускалась в подвал, а я не мог – прятался под бетонной лестницей за двумя несущими стенами", – вспоминает он.
Дом Александр построил почти собственноручно, без прораба. Поэтому знал, где было самое безопасное место, и даже успокаивал жену, чтобы она не волновалась. Мол, 27 сантиметров армированного бетона в перекрытиях оградят от любой опасности. Верил ли сам художник в собственные слова – вопрос риторический, однако его миссия была – быть опорой для любимой женщины.
Первые россияне были адекватны. Почти никого не убивали…
Российские военные, которые первыми зашли в деревню, пытались вести себя более-менее нормально.
"О зверствах люди не рассказывали. Практически никого не убивали и не трогали. Но точно знаю, что расстреляли односельчанина, просто взглянувшего на них из-за забора. Расположились они в поле за нашим домом. Даже по домам не ходили. Но через старосту села, которой пришлось скрываться от россиян, передали местным жителям, чтобы те не выходили на улицу. Возможно, чтобы не дать передать информацию нашим военным".
Первое ужасное событие в селе произошло, когда начался обстрел "Градами". В село на обычной машине приехал местный парень. Он хотел увезти свою девушку в безопасное место. Однако стать спасателем ему было не суждено.
Как раз напротив нашего двора его машину посекло осколками, и он получил страшные ранения. Люди погрузили его на какое-то покрывало и отнесли в дом к его родителям. Через несколько часов его не стало. Вот в этот момент пришло осознание: даже если что-то случится – никто нас не спасет. Не приедут ни скорая, ни пожарные, ни полиция…"
Лекарство от собачьего недуга
Все это время в доме с супругами находилась четвероногая подруга – кане-корсо Аида. Очаровательная и добрая собака была тяжело больна. Она страдала эпилепсией.
"До войны мы знали, что можем помочь ей уменьшить количество приступов – давали фенобарбитал. Этого лекарства животному требовалось довольно много – 21 таблетка в сутки. И наши запасы стремительно иссякали, а аптеки не работали. Тогда мы решили снизить дозу..."
Аиде не хватало барбитуратов, помогавших ей раньше, и собака вновь стала страдать от приступов эпилепсии.
Тем временем село облетела весть о первом "зеленом коридоре".
"Мы понимали, что оставаться здесь надолго очень рискованно. Начали собирать вещи, но пока упаковывались, коридор уже закрыли. Так что решили остаться и так прожили под оккупацией 12 дней".
Чтобы не портилось мясо, каждый день кипятили кастрюлю
Когда во время очередного обстрела перебили газовую трубу, исчезло отопление и возможность цивилизованным способом готовить еду.
"Конечно, без света у нас начали портиться продукты, а без газа мы не могли бы нормально готовить, если бы не камин. Поэтому мы взяли большую кастрюлю, сбросили в нее все мясо, что было в доме и для нас, и для собаки, и сварили. Потом, чтобы оно не портилось, каждый день кипятили эту кастрюлю. Благодаря тому, что у нас была возможность развести костер в доме, мы не боялись попасть под обстрел, поскольку не выходили наружу. Кроме того, это помогало поддерживать тепло в доме, ведь на улице было достаточно холодно", – вспоминает Александр.
До войны мы с соседями только здоровались. И вот – они делятся с нами едой
Запасы круп на даче были постоянно. Так что в кашу добавляли бульон и таким образом питались. К тому же помогали соседи.
"Однажды нам принесли домашние яйца. Понимаете, до войны мы вообще не были знакомы со многими соседями. Не знали, с кем жили рядом. И вот – они уже делятся с нами едой (в этот момент художник делает паузу – воспоминания слишком эмоциональные. – Ред.). Мы, в свою очередь, отдали соседям лекарства. У них в доме была лежачая бабушка. Перелом шейки бедра. Нетранспортабельная…"
Во время одного из обстрелов снаряд попал в здание напротив. "Грады" повредили еще несколько домов.
"Таким образом, в подвале наших соседей через забор оказалось очень много людей. У них была печка в подвале, поэтому там скрывалась даже семья с двухмесячным малышом. А мы никого взять не могли – подвал у нас был холодный".
Аиду похоронили в парке
10 марта семья художника окончательно решила уехать из села, поскольку ситуация становилась все более напряженной, обстрелы учащались и спасения в случае попадания снарядов в дом искать было неоткуда. Национальная ассамблея инвалидов Украины по просьбе сына Александра Дорошенко нашла для художника место в пансионате в Нидерландах. Так что семья начала прокладывать путь к спасению.
"Мы уехали где-то после обеда. Целой колонной. Перед дорогой дали собаке весь фенобарбитал, оставшийся в доме, загрузили ее в авто, я сел за руль и двинулся в колонне автомобилей в сторону Киева. Когда мы доехали до первого украинского блокпоста, поняли, что спаслись, это были слезы, ведь дорога продемонстрировала нам все ужасы и риски. Мы видели машины, искореженные, обстрелянные. На каждой нашей машине были белые тряпки, надписи "ДЕТИ". Мы поняли, что все это не гарантировало спасения.
Александр и Елена добрались до квартиры сына в Киеве, а жил он на западной окраине, постоянно простреливаемой россиянами. Две ночи в пустой, заставленной противотанковыми ежами столице дали понимание рисков. Было принято решение двинуться дальше.
"Наш друг Либор из Чехии пригласил нас к себе. Он настаивал на том, чтобы мы приезжали сразу еще в начале боевых действий. Мы планировали ехать к нему, а затем в Нидерланды, в пансионат".
К сожалению, собака Александра не дождалась спасения и уехать за границу со своими хозяевами уже не смогла.
"Мы видели, что состояние Аиды ухудшалось. Она, бедная, уже не понимала, зачем ее выводят на улицу, приступы были ужасными, и собака покинула нас. Наш сосед взялся помочь с погребением. Ведь жена сама не справилась бы. Забрал Аиду и отнес ее в парк, где раньше она бы гуляла… обещал после войны показать нам, где она обрела покой".
Простившись с четвероногим другом, пара отправилась на Запад.
После трудной дороги, добравшись до чешского села Хрустовите, где жил друг семьи, художник, наконец, смог выдохнуть с облегчением. Жена и друзья нашли для него краски и кисти, и мастер начал рисовать, воплощая все свои впечатления от пережитого на холстах.
Александр рисовал свои воспоминания и местные пейзажи. Одна из его работ даже украсила здание мэрии города. А друг Либор каждый раз пытался выкупить у него картину. Таким образом он хотел поддержать друга.
"Я, конечно, никаких денег от него не брал. И на его скромность мог только ответить: "Могу себе позволить делать хорошим друзьям подарки".
У вас дверь выбита, а на первом этаже – снайпер
Поскольку в доме Либора нашли приют еще семеро украинцев, Александр Дорошенко решил немного разгрузить его жилье и переехать вместо голландского пансионата в дом своей ученицы в Гамбурге. Добравшись в безопасное место, он получил сообщение от соседей, что в его уютном некогда доме поселились орки.
"У вас дверь выбита, все там разворочено. На первом этаже сидят снайперы. Ваш дом теперь – штаб россиян".
Когда оккупанты вошли в дом, художник получил сообщение о том, что сработала сигнализация. Первое, что они сделали, – расстреляли камеры наблюдения, которые и без того не работали из-за отсутствия электричества. Конечно, дом был разграблен и разгромлен. Однако само здание спасла чистая случайность. Его просто не успели обстрелять, поскольку однажды утром россияне снялись с места, бросили боекомплект и уехали.
"Наш дом был на окраине. Очень удобно для военных расположен. Они не зря его выбрали. Думаю, если бы мы там остались, нас бы никто не пожалел. Просто выгнали бы на улицу", – делится мыслями Александр.
"В лучшем случае…", – добавляет тихо его жена.
В настоящее время в Гамбурге проходит выставка работ Александра Дорошенко "Киев – Гамбург. Транзит сквозь войну".